Говорят, что дети в возрасте до раннего пубертата обладают способностью видеть тонкий мир. Точнее, они живут в мире, в котором разные измерения переплетаются.
Интересное совпадение: например, в РПЦ детей можно причащать без исповеди до 8-9 лет. Это примерно тот же возраст, когда вместе с невинностью младенца уходит и способность видеть то, что видеть не следует..
Приведу несколько историй, которые мне рассказали реальные люди. Первая — история от читательницы по имени Татьяна.
Мохнатое существо сидело на чайнике
Не считаю себя суеверной или верующей. Так, на уровне: «а вдруг Бог и правда есть? » Здравый смысл и советское атеистическое воспитание говорят мне, что необъяснимое просто ещё не доказано.
Один мистический случай произошел со мной в 4-5 летнем возрасте. Мы жили тогда вшестером в однокомнатной хрущевке. Спала я с бабушкой, у стены, возле прохода на кухню. Двери между комнатой и кухней не было, мою кровать от кухни отделяла занавеска.
Однажды ночью я проснулась от храпа бабули, отогнула занавеску в кухню. Я совершенно чётко помню, что это был не сон. Луна светила в окно, и все было хорошо видно.
На плите стоял чайник, а на нем… Кто-то сидел, поджав ножки. Все мохнатое, глазки красные. Несколько секунд мы смотрели друг на друга и вдруг я решила показать существу язык. Существо спустило ножки и начало слезать с чайника.
Я испугалась. Мне почему то представилось, что сейчас оно подойдет и даст мне щелбан по лбу. Я нырнула в кровать, укрылась с головой одеялом и заснула.
Утром я бабушке рассказала про «обезьянку», а та давай крестить меня, приговаривая,, Свят-свят". Но я еще долго искала это существо в шкафах кухни и под ванной …
Дело в том, что взрослый человек защищён от непрошенных вторжений, а душа ребёнка уязвима и открыта.
Вот ещё история, поведанная мне моим знакомым, питерским поэтом Алексеем Калининым (кстати, кандидатом химических наук), который любезно разрешил сослаться на себя.
Призраки на кладбище
Зима 1980-81 года. Моя бабушка лежит в больнице на Костюшко. Мама туда к ней пошла и меня взяла, потому что оставить было не с кем. Это был то ли декабрь, то ли январь, рано темнело.
Меня мама в больничном дворе оставила играть. Я хотел снежную бабу слепить, но был мороз, снег рыхлый, сверху только корочка наста. Ничего не выходило, это я точно помню. Ну, я в этом здоровенном сугробе всё равно копался, надо же было себя чем-то занять. Стемнело.
А там рядом с больницей находилось кладбище. И я возле памятников над могилами стал издали различать какие-то… нет не тени, скорее анти-тени. На тёмном фоне — вроде языков пламени — подобие головы и конечностей. Стало интересно, я смотрел. Они как-то взаимодействовали между собой двигались, руками размахивали… вроде хоровода. Пятеро вроде, может больше. Ну вот, он не очень и там жили какой-то своей жизнью.
Мама задерживалась там час, два, три, четыре. Тут появился мой дедушка. мама позвонила домой с отделения, у медсестры попросила разрешения номер набрать. Он приехал меня забирать. Я ему стал показывать, мол, смотри. А он говорит:«Никого там нет!» Я понял, что он их не видит, и сказал, что шучу. А я чётко понимал, что это — живые существа, но они были какие-то полупрозрачные
Вот такие истории. Детям дано больше, чем взрослым, познавшим грех. «Ребёнок ближе всех к небытию», — писал поэт Александр Кушнер. К небытию ли? Может, всё же больше, чем к инобытию?
Источник: salik.biz
